как то тут в один из четвергов я решила ложиться спать после бессонной ночи, а вместо этого съесть марку. дела естественно накрылись мохнаткой, но я к этому собственно и стремилась.
я подумала что было бы неплохо пойти к даче Сиверса, доев яблочко, да выкурить сигаретку у прудика. все это заняло у меня минут так двадцать, хотя по ощущению прошло немало часов. прогулка началась хорошо, но потом я запаниковала. голуби оставляли после себя следы в воздухе, обозначая нехитрую траекторию полета. вообще под кислотой голуби это пиздец. вода дрожала и издевалась надо мной. Я потушила окурок в тающей мусорнице, и пошла к спасительному дому. солнце жгло глаза нещадно, люди в кричащих одеждах шли на работу или за хлебом, в любом случае они мне не нравились. Придя домой, я включила вальс штрауса и легла в кровать. дома было тихо темно и прохладно, обои красивые, чудесная лепнина на потолке, которой на самом деле не было. вальс штрауса мне не очень нравится, но он оказался в этом состоянии очень подходящим. я слушала музыку и смотрела как плавно кружились цветы. потом начался вивальди. он оказался отвратителен. мне стало плохо, я включила сплит Troum и Nadja. потом мысли стали совсем бредовыми, обои потекли, люстра потекла, мне не удавалось поймать нужную ниточку, чтобы начать думать о чем то подходящем. тут меня резко вырвало яблочком в мусорное ведро, которое стоит у меня в комнате. после этого все улеглось и я стала наблюдать. мысли были тягучие, голова тяжелая, конечности ходуном.
затем я записала в блокнот "Вишневые косточки сыпятся из спутников, как ноты из колонок, превращаются в звезды по пути и падают они на меня.
немного погодя я записала "Что было бы если б человек делал крылья в виде электрических скатов".
потом я стала думать о двойственности вещей. точнее о зеркальности. что когда мы вводим себя в состояние опьянения например, это значит что мы просто переходим на ту строну зеркала и начинаем воспринимать все иначе. мы вдруг превращаемся в собственных двойников, в собственное отражение. и мир видимо вокруг таким же отраженным.
я отмахнулась и вышла покурить на лестницу. окно было открыто, впуская солнечный свет теплого майского дня. Пели птицы, рабочие тревожили асфальт, машины гудели. мне стало жаль, что я не могу множить звуки так же, как могу множить и изменять изображение. я больше вижу мир, нежели слышу его или осязаю. курить очень хотелось, но целая сигарета оказалась не по силам.
Я опять спряталась под одеяло. потолок еще дрожал и иногда отдавался радужным отблеском, но меня это уже мало волновало. мне хотелось спать. почувствовала себя жалкой, моя кожа была отвратительна. вот зеркало. фу боже это что, мое отражение? что это за мерзкие вены на моих веках? вены ползли дальше и дальше, по лбу и над бровями и даже по вискам. Я отвернулась от зеркала. тут мне резко захотелось с кем нибудь поговорить. позвонила по скайпу подруге. вещества изрядно щекотали мне мозг, поэтому я беспричинно хихикала. разговор утешил меня.
в три часа дня обои перестали быть красивыми, а люстра плавать и я заснула, коротким, но крепким сном.